– Кирилл, вы как-то говорили, что уже настрелялись в кино и вам не хватает комедий и взаимоотношений с женщинами, в этом смысле фильм «День слепого Валентина», который выходит на экраны, попал в десятку?
– Да, мне и правда нравятся комедии, жалко, редко дают возможность в них играть. Очень люблю свою роль в «Каникулах строгого режима», хотя она там очень маленькая, но характерная, смешная. Поэтому и в этом случае обрадовался, что комедия, да и партнерша была прекрасная в лице Вали Мазуниной.
– Истории в фильме разворачиваются в Москве, вы сами из Питера. Со столицей у вас какие взаимоотношения, полюбили этот город?
– Так сложилось, что поровну жил на оба города. Двадцать лет там, двадцать — здесь. Москву я люблю, все мои трое детей там родились, для меня это уже родной город, но Питер, конечно, главный. Последние два года больше стараюсь находиться тут. В Москве — дети, работа, репетиции, в Питере люблю отдыхать.
Во мне много женского
– Легко ли отключать в себе режиссера и сценариста на съемочной площадке, когда выступаете в качестве актера? Не возникает соблазна вмешаться в процесс?
– Абсолютно легко отключаю. У меня, наоборот, с того момента, как стал сам писать, снимать, пропали не очень здоровые амбиции. Раньше, когда снимался только как актер, если чего-то не придумаю в течение дня, какой-то режиссерский ход, казалось, день прожил зря.
Теперь, если чувствую, что режиссер хороший, отдаюсь ему как пластилин и доверяюсь полностью, чтобы лепил из меня то, что ему хочется. Понимаю: ему главное — добиться от актера того, что ему нужно, тогда на монтаже всего будет хватать.
– В «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация) вы о себе говорите так: актер, режиссер, сценарист, в каком качестве вам комфортнее всего?
– Сейчас я бы расставил так: режиссер, актер, сценарист. Режиссерская стезя вышла на первый план, она мне гораздо интереснее.
– Мне кажется, ваши режиссерские работы, как то «Жги!», «Без меня» и другие картины, — с прекрасным знанием женской психологии, а она далеко не каждому мужчине близка и понятна. Откуда в вас это?
– Меня же воспитывали мама с тетей, отец ушел из семьи, когда мне было 13, родители разошлись. Думаю, концы этого знания оттуда. Потом, я сам по себе, несмотря на большое количество фильмов про стрельбу, достаточно сентиментальный и эмоциональный человек, не такой спокойный, как обычно хотят видеть мужчину. Эмоциональный и в отношениях с друзьями, с женщинами, в работе — везде. Во мне женского достаточно много.
– Такая эмоциональность вам не мешает?
Только помогает. Ведь рабочий инструмент актера — расшатанная нервная система.
– В актерстве понятно, а в жизни, возможно, иногда можно не сдержаться, ответить резко, среагировать, а лучше взять паузу.
– Я расту. Раньше было сложно сдерживаться. Сейчас я уже лучше себя контролирую.
– Считаете до десяти?
– Нет, как-то все само происходит, думаю: сказать мне этому человеку, что я о нем думаю? И понимаю: да какая разница, ему от этого ни тепло ни холодно. Просто у нас разные точки притяжения.
– Взрослеете, наверное?
– Видимо.
– Обратила внимание, что у вас день рождения 30 декабря. Скажите, как ощущает себя человек, который отмечает его практически накануне Нового года, когда всем не до него?
– Почему? До меня всем. На мой день рождения всегда человек тридцать собирается. Для них это традиция, а Новый год — уже такое легкое похмелье потом, дома.
– А для вас этот день не повод для рефлексии?
– Не, совсем не про это. Я люблю дни рождения, независимо от того, сможет ли кто-то прийти или нет, есть телефон, все звонят, поздравляют ежесекундно. Приятно. И уж точно это не время для грусти и самокопания.
Мечтал, что буду жить со своими детьми
– Вы признавались, что лет в 35 впервые встретились с собой, смогли принять себя, что именно в тот момент поняли?
– На самом деле много чего, какие-то моменты, связанные с семейной жизнью, спокойнее стал. Пришел к пониманию, что я такой, как есть, и незачем на что-то ориентироваться. Ведь такого второго уже нет, я уникальный. И такой я и по причине не очень выигрышных своих качеств, а значит, их тоже надо принять, полюбить, а не ругать себя за это. Понял смысл фразы «полюбить себя». Ведь, когда любишь, не только себя, а в принципе, стараешься, чтобы у всех все было хорошо, не занимаешься садомазохизмом, не грузишь себя, не мучаешь.
– И какие свои не очень выигрышные качества вы приняли?
– Ту же эмоциональность, ту самую женскость, которая есть во мне. Я мечтал, что буду жить со своими детьми, но так не случилось. Сначала для меня это стало травмой, было сложно принять ситуацию, а потом понял, что я как раз с ними живу, потому что они приезжают ко мне в гости, я их вожу к себе в Питер, куда-то езжу с ними.
Мы всегда с ними на связи, созваниваемся. Главное, они знают, что я их папа. Просто так сложилось, что мы не постоянно вместе.
– Существуют разные мнения: кто-то считает, что можно быть с родителями друзьями, другие думают — лучше сохранять дистанцию. Как у вас с мамой сложилось?
– У нас полный контакт и взаимопонимание. Я с ней ругался два раза в жизни. Так сложилось, не потому что беспрекословно ее слушаю, просто у нас очень одинаковые взгляды на жизнь. Спора не получится в принципе.
– Есть ли у вас какая-то мамина фраза, которую держите в голове, ставшая неким ориентиром в жизни?
– Конечно, мама всегда говорила: «Кирюша, ничего не бойся!» Эта фраза мне всю жизнь помогает.
Хотелось говорить с отцом, но пришлось свои шишки набивать
– А у вас получается быть с сыновьями друзьями или они пока слишком малы для этого?
– Слушайте, у меня старшему уже 14. Да я и всегда с ними дружил. Но что важно — мама научила меня еще одному, она говорила: «Детей надо любить, но не давать им садиться на голову». Я так и стараюсь поступать и, если вижу с их стороны моменты жуткого эгоизма, невоспитанности, еще каких-то вещей, которые мне не нравятся, сразу это пресекаю. Могу сказать: «Тебе по попе мало давали, что ли? Давай дам».
– Сейчас признаетесь, что было дело — давали по попе сыну?
– Не давал, но был на грани. Но не перестал бы, то пару раз и двинул бы.
– Кому из трех могло повезти?
– Да они все порой отличаются.
– У вас история взаимоотношений с отцом сложная. Семнадцать лет его не видеть, не иметь опыта мужского поведения перед глазами, заново познакомиться с ним в свои тридцать. Бывают разные истории. Случается, что и спустя долгий срок становятся близкими людьми, чаще — нет. Как у вас получилось?
– Сначала для меня это был совершенно непонятный человек, с которым не о чем было разговаривать, а потом как-то стали чуть общаться, какая-то ниточка появилась. Отец живет на Украине, если бы была возможность, мы бы с братом съездили. Но мы созваниваемся, общаемся, посылаем ему иногда деньги. У него сейчас со здоровьем не очень. Вот если Украина въезд мужчинам откроет, съездим к нему.
– А вы, готовясь стать папой…
– У меня все спонтанно получилось. Со всеми тремя.
– Хорошо, тогда, уже став отцом, давали ли себе зарок не допустить каких-то ошибок, не позволить определенных шагов?
– Конечно. Я знал: надо общаться с детьми. Он не общался. Когда мы встретились спустя годы, чувствовал себя странно, во мне как будто не было места этому человеку.
Поэтому я с детьми общаюсь всегда, как можно больше, чтобы они знали, что я — это я. Чтобы приходили ко мне с какими-то вопросами, сейчас мои мальчишки уже спрашивают о каких-то моментах, и по поводу девочек в том числе.
У меня же случались истории в жизни, когда надо было пообщаться именно с мужчиной, потому что мама сказала бы совершенно другие вещи, но обратиться к отцу не мог.
– Вы сыновей в «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация) офигенными называете. Понятно, это любовь, но тем не менее какие они?
– Старший, Гоша, визуально очень похож на меня, он очень умный и добрый мальчик. У него периодически меняются желания, но тут он сказал мне, что хочет быть адвокатом, защищать людей. Средний, Федя (ему 11), — самый земной из всех троих, крепко стоящий на ногах, нежный, хороший, ласковый, маленький мужчина, но может подойти, чтобы его поцеловали. Может, моя женскость проявляется, но это же хорошая черта. А третий, Саша, конечно, артист. В нем уже сейчас в его 6 лет собралось все наше актерское. Его попросишь: «Сань, покажи дедушку». Он покажет. «А покажи пьяного дедушку». И он показывает. И сомнений, что это он, нет. Саня, конечно, дико талантливый мальчик, и его все обожают, но я стараюсь немножечко сбить с него этот момент, когда все ему должны. Есть у него немного перекос в эту сторону.
– В каких чертах характера, поступках узнаете себя, когда это радует, а в каких случаях беспокоит?
– Моя эмоциональность точно передалась младшему. А вот на Федю мне хотелось бы быть похожим. Гоша какой-то индивидуальный, уникальный, иногда кажется, что он старше меня.
– Вы рассказывали, что испытывали буллинг со стороны одноклассников, когда приходилось отстаивать свое «я» с кулаками, доказывать, что чего-то стоишь. Можно ли, передав свой опыт, уберечь детей от тех проблем, с которыми сталкивался сам?
– Я в этом уверен. Теми самыми разговорами, общением. Поэтому я и хотел в свое время видеть отца, обсудил бы с ним, спросил, а пришлось свои шишки набивать, изобретать велосипед. Он бы сказал: «Кирюш, не переживай по этому поводу, у мужчин так бывает». А мне это все открылось в 35 лет, когда сам до этого дошел. И уже сам себе говорил: «Кирюш, что ты удивляешься. Все люди так проживают эти моменты».
– Парни ваши находят общие темы для разговоров, возраст-то разный?
– Гоша и Федя легко общаются, у них много общих тем, то Marvel, суперсилы, «Звездные войны». Им совсем не скучно вместе. Привозил мальчишек на Новый год к себе в Питер, и у меня по поводу старших вообще голова не болела, они сидели в комнате, о чем-то своем общались. Иногда я понимал, о чем речь, порой нет. Другие слова, другой язык. Периодически спрашиваю у них, что это значит.
– Не ухмыляются: «Пап, ну ты чего?»
– Нет, пока нет, я честно интересуюсь, они объясняют.
– Вы в 14 лет поняли, что хотите стать режиссером. Как помогаете своим детям нащупать себя и при этом не давить на них?
– Любая инициатива поощряется. Если кому-то хочется пойти в кружок робототехники, он идет, футбол интересен — значит, туда. Абсолютно нет моментов, когда что-то запрещается, но при этом опять-таки с оговоркой «не садиться на голову». Точно хочешь туда? Да. Уверен? Да. Ну давай.
Хочется, чтобы они как можно раньше научились принимать решения сами. Я довольно поздно, уже за 30, научился не оглядываться на чужое мнение.
– Пожелаете ли вы детям того, чем занимаетесь сами или будете до последнего оберегать?
– Нет, точно не буду остерегать. Вот вижу, что младший артистичный. И если он захочет пойти по этой стезе, думаю, мы с его мамой будем совершенно не против, хотя оба знаем, что это такое. Но если человек талантлив, почему нет. Сколько было поколений Мироновых и Менакер, а выстрелил Андрей Миронов. Вдруг из Сани вырастет суперартист, новый Михаил Чехов?
– Эта же профессия не только для удовольствия, но и заработок. На вас ситуация последних двух лет не сказалась, проекты не застопорились?
– Все это было. Но меня спасает то, что у меня несколько профессий. Когда была пандемия, писал сценарии. Нет режиссерских предложений, соглашаюсь на актерские, особенно когда роль интересная. В этом смысле мне проще, я переключаюсь. И это дает возможность чувствовать себя увереннее.
«День слепого Валентина» (16+): в кино с 3 февраля