Рассказ 27-летней Валерии красноречиво свидетельствует, что при подобном раскладе наиболее вероятный третий лишний – тот самый гонец, что принес недобрую весть.
— Декретный отпуск начался для меня на позитиве: лучшая подруга Алина позвонила с радостной новостью: у нее осталось несколько дней отпуска, и она жаждет приехать в гости, чтобы вместе побродить по столице. От радости я разве что не запрыгала: «Приезжай, конечно! Я пока еще не окончательно расползлась в объемах и с удовольствием составлю тебе компанию. А то через месяц уже точно буду похожа на колобка, и передвигаться мне будет непросто».
Однако не зря говорят, что человек предполагает, а Бог располагает: моя дочка решила появиться на свет на два месяца раньше срока, хотя ничто не предвещало такого развития событий. Мы с подругой и мужем сидели за накрытым столом, отмечая ее приезд, когда у меня внезапно отошли воды. Видимо, сказались чрезмерные старания, чтобы достойно встретить гостью: два дня я носилась по магазинам, закупая продукты, а потом еще целый день упиралась животом в плиту. Финальной точкой, видимо, стал торт. Пока взбивала крем, почувствовала себя неважно, но не пошла прилечь, а, превозмогая себя, продолжила колдовать над выпечкой.
Вот и получила «на десерт» преждевременные роды. Муж с Алинкой только успели по второму разу поднять бокалы (я, естественно, пила морс), как стало понятно, что вечер для меня закончится в больнице. Перепугалась я не на шутку: и ребенок недоношен, и детское приданое абсолютно не готово. Я ведь все планировала сделать, будучи в декрете: и для малыша все необходимое купить, и детскую обустроить. Поэтому в скорой заливалась слезами. Муж, сидевший рядом, успокаивал: мол, не переживай, все будет хорошо, главное – чтобы ребенок родился здоровым, а коляски, кроватки, одежки я сам куплю, да и Алинка поможет.
Плакала я напрасно: дочка хоть и родилась маленькой, но ее состояние у врачей тревоги не вызвало. Конечно, в больнице мы пробыли несколько дольше, чем планировали, но при выписке меня успокоили, что ребенок абсолютно здоров, а необходимую массу тела наберет в ближайшие месяцы.
Муж и правда подготовился к нашему возвращению домой со всей ответственностью: квартира сияла чистотой, а детская была обустроена именно так, как я и планировала. Обошелся даже без помощи Алины, которая на следующий день после приезда неожиданно сообщила мне, что вынуждена уехать домой, так как у нее образовались срочные дела.
Я не придала особого значения изменившимся планам подруги, потому что у меня на тот момент были свои весьма важные дела. Но через несколько дней после выписки из роддома решила позвонить Алинке. Во-первых, хотела сообщить имя новорожденной, а во-вторых, пригласить ее стать крестной моей дочки. Над тем, кому сделать это предложение, я не размышляла ни секунды: мы с Алинкой дружили с пятого класса, вместе делили свои девичьи радости и печали, и ближе ее у меня никого не было. Поэтому я не сомневалась, что она с радостью согласится быть крестной мамой моей крохи.
Каково же было мое удивление, когда лучшая подруга отвергла мое предложение. Причем сразу, без раздумий.
«Но почему?» – растерялась я.
«Потому что быть крестной матерью – это значит принимать участие в жизни ребенка, а для этого как минимум надо хоть изредка встречаться, – сухо пояснила Алина. — Но я не уверена, что это возможно, поскольку приезжать к тебе я больше не намерена».
«Вот те раз! — еще больше удивилась я. — Чем я успела тебя обидеть? Мы и виделись-то от силы пару часов!»
«К тебе у меня никаких претензий нет, – успокоила подруга. — И вне зависимости от того, что произошло, ты останешься близким мне человеком. Но вот твоего супруга я больше видеть не хочу, более того, даже слышать о нем не желаю. А поскольку он твоя вторая половинка, значит, и нам с тобой встречаться проблематично. Разве что на моей или на нейтральной территории».
«А что, собственно, произошло?» – стараясь унять внезапное сердцебиение, спросила я.
У тебя все равно никого нет, у меня тоже половая пауза – так почему бы не воспользоваться ситуацией?
Предчувствия не обманули: подруга в красках принялась живописать, как мой благоверный домогался ее, едва отправив меня в роддом. По его словам, он измучился из-за невозможности в полной мере удовлетворять свои мужские потребности во время моей беременности (врачи меня предупреждали о повышенном тонусе матки, поэтому супружеской близости последние два месяца я старалась избегать). А впереди, говорит, еще неизвестно сколько времени на восстановление после родов, а так и до импотенции недалеко. Предложил Алине «дружить организмами», пока я в роддоме. Мол, у тебя все равно никого нет, у меня тоже половая пауза – так почему бы не воспользоваться ситуацией?
«Я думала, он выпил лишнего, вот и мелет чепуху, – продолжала подруга. — Пыталась его урезонить, но не тут-то было! Я, говорит, не пьян вовсе, просто теряю самоконтроль от длительного воздержания. И лапать меня начал! Я в ванную метнулась, надеясь переждать, пока он в себя придет, так еле сумела дверь перед ним закрыть: твой благоверный настаивал, что мы должны вместе принять душ. В общем, выскочила я из ванной – и за пальто с сумкой схватилась. С него кураж моментально слетел. Не чуди, говорит, оставайся, не буду я к тебе приставать, только жене ничего не говори. Но я уехала в аэропорт и первым же рейсом улетела домой. Потом неделю в себя приходила от такого „гостеприимства“. Понимаю, все, что я тебе сейчас говорю, звучит кошмарно, но скрывать от тебя этот факт не считаю нужным. Ты должна знать, с каким чудовищем живешь. Зато теперь, думаю, у тебя нет больше вопросов, почему я не хочу быть крестной матерью твоей дочки».
Я не помню, как положила трубку: в голове все смешалось, хотелось не то чтобы плакать – умереть! Перед глазами стояла картина трехдневной давности, как муж, сияющий и счастливый, встречает меня из роддома, как бережно прижимает к себе нашу дочурку и, разглядывая ее личико, пытается определить, на кого она похожа. Потом шумное застолье родственников, где любящий муж и отец поднимает тосты в мою честь и громогласно провозглашает, что он самый счастливый человек на свете. А всего за несколько дней до этого «самый счастливый муж и отец» домогался моей подруги, когда я рожала нашего с ним ребенка. Боже, за что мне это? И как мне дальше с этим жить?
Когда муж вернулся с работы, я, заикаясь от слез, рассказала ему о разговоре с подругой и спросила, как он после этого представляет нашу дальнейшую совместную жизнь. Надо было видеть, как он распсиховался! Орал, что эта тварь Алина сама на него набросилась, после чего он указал ей на дверь. Он, мол, не хотел меня расстраивать, кем на самом деле оказалась моя ближайшая подруга, но та решила нанести превентивный удар и первой изложила свою версию произошедшего. «Чтобы этой лгуньи больше на пороге нашего дома не было! — бушевал супруг. — И общаться с такой мерзавкой я тебе запрещаю!»
Мог бы и не запрещать: понятно, что после случившегося нашей с Алиной дружбе пришел конец. Я далека от мысли, что подруга спровоцировала моего мужа на излишнюю вольность. Более того, именно ее версию произошедшего я считаю максимально правдоподобной: Алину я знаю много лет, а мужа – только два года. Да, он оказался на редкость непорядочным человеком, и для меня, матери его ребенка, это кошмарное открытие. Я не знаю, как сложится наша дальнейшая семейная жизнь, но при этом общаться с Алиной больше не хочу. После ее слов я пережила самый ужасный момент в жизни, который привел к серьезной депрессии.
Мне вдруг стали безразличны не только муж, но и, что самое страшное, новорожденная дочка. Я смотрела в ее личико – и видела черты человека, который стал мне глубоко противен. Плюс ко всему у меня пропало молоко, и ребенка пришлось переводить на искусственное вскармливание. У дочки начались колики, она перестала спать, кричала ночи напролет – а мне не хотелось к ней даже вставать. Кормил и купал ее муж, а днем нянчиться с малышкой приходила моя мама.
Мне вдруг стали безразличны не только муж, но и, что самое страшное, новорожденная дочка
Сейчас все это позади. Говорят, время лечит, и я потихоньку выбралась из этого жуткого состояния. Я больше не питаю иллюзий по поводу любви мужа, хотя он ежедневно в ней клянется. Стараюсь принять ситуацию во всей ее обыденности и даже пытаюсь шутить, выводя супруга из себя (хорошо, мол, что жене хотел изменить, а не Родине). Но главное – что у меня нет больше подруги, которую считала своим вторым «я». Не могу понять, зачем она мне все это рассказала, да еще в тот момент, когда я была особенно уязвима для подобных откровений. Так ли уж обязательно я должна была знать эти мерзости? Или Алина и вправду испугалась, что муж преподнесет мне свою версию и я поверю ему? Не знаю, что ею двигало, когда она решилась ознакомить меня с деталями того злополучного вечера. Знала ведь, что пригвоздит этой информацией, но не сдержалась, не пожалела. А значит, какая она мне подруга? Так, человек из прошлого…