Еще в роддоме врач сказала мне: «Помни, это не полностью твое существо. В нем 50% чужеродной ДНК». Сказано это было в медицинском контексте, конечно. Но я вынесла из этих слов другое: ребенок — не только плоть от моей плоти, это прежде всего отдельная личность со своим характером, собственными желаниями, предпочтениями и суждениями. Так и относилась все 11 лет ее жизни.
До сих пор Вера дружила с очень хорошей девочкой — воспитанной, разносторонне развитой, из прекрасной семьи. Постепенно им стало неинтересно вместе, появились разные увлечения, разошлись вкусы — так бывает. Врагами не стали, но общаются значительно меньше и далеко не так близко. И Вера сблизилась с другой одноклассницей, Катей. Девчонка — оторви и выбрось, как говорится. Настоящая пацанка. Дерется с мальчишками, может и матом послать, грубая. При этом, надо отдать ей должное, необидчивая и веселая. Однако я очень четко вижу, как в процессе этой дружбы меняется моя милая Вера. Матом пока не ругается, но грубые словечки уже проскакивают. Культивирует в себе мальчишеские повадки и замашки: юбки носит все реже, чувствую, скоро совсем перейдет на джинсы и растянутые свитера. Раньше любимыми цветами были светлые пастельные тона, теперь — черный… Вроде бы мелочи, но из них складывается совершенно не симпатичная мне перспектива.
Практически каждый выходной Катя проводит в гостях у моей дочери. Обе они увлекаются лепкой, вместе мастерят какие-то странные украшения и игрушки, дерутся, хохочут.
У Кати, я так понимаю, очень небедные родители, большой дом, но девочка предоставлена сама себе: приходит к нам, когда ей вздумается, вечно голодная, свободно передвигается по городу одна и даже не всегда сообщает своей маме, где находится. Я пыталась поговорить с ее матерью, но та на контакт почти не идет. Иногда только интересуется, удобно ли нам, если Катя снова придет к Ксюше. К себе в ответ мою дочь не приглашают…
Учится Катя плохо. Вера — наоборот. Но это пока. Все чаще я слышу реплики типа «вон Катька не парится, почему я должна?!» Теряюсь. Катя ходит в мороз без шапки и теплых колготок, и моя уже заикается о том же.
Плюс ко всему у Кати есть старший брат, и сестричка отпускает в общении с мальчишками явно не детские шуточки…
Не хочется указывать дочери на явные недостатки ее лучшей подруги, но что же мне делать? Я с радостью бы просто запретила Вере дружить с Катей. Но к чему это приведет, даже не берусь предполагать… Дочь — девочка волевая, со своими суждениями. И если что втемяшится ей в голову, разубедить, «открыть глаза» ей очень непросто. Боюсь потерять доверие своей девочки, но и Катя нравится мне все меньше. Недавно у нее родилась еще и младшая сестра, родителям, похоже, вообще не до Кати. На днях Вера заявила, что намерена серьезно поговорить с Катиной мамой. Мол, подружка жалуется на невнимание в семье, плохо питается. Если так будет продолжаться, Катя переселится к нам!
Трогательно, смешно, смело…
Дочь — боец и настоящий друг, это хорошо. Но терпеть эту Катю в нашем доме, делая при этом дружелюбный вид, мне все труднее.
Иногда я позволяю себе замечания в ее адрес, но воспитывать чужого ребенка мне никто права не давал. Как безболезненно отвадить Катю от Веры, тоже не представляю…
С первого по пятый класс у Веры сменилось три «лучшие подруги». Эта — четвертая. Надеюсь, дочь в конце концов поймет, что Катя ей не пара. Я аккуратно подчеркиваю, что не по-девичьи делать и говорить некоторые вещи. Вера пока воспринимает мою критику по отношению к подруге в штыки. «Она хорошая!» — вот и весь аргумент. Может, и хорошая, но почему рядом с ней моя дочь становится хуже?!..
Частнопрактикующий психолог, арт-терапевт, специализирующийся на детско-родительских и семейных отношениях.
Любая дорога начинается с шага.
Глубоко импонирует изначальное отношение мамы-рассказчицы к своему ребенку. Она говорит очень важные слова, на которые хотелось бы обратить внимание всех родителей: ребенок — отдельная личность, со своим ощущением, чувствованием жизни. Хотя, безусловно, родители несут ответственность за жизнь, здоровье, передачу нравственного и социального опыта своим детям.
Рано или поздно родитель непременно сталкивается с тем, что ему не нравится тот или иной выбор своего чада, будь то друг, приятель, поклонник, муж/жена.
В подобных ситуациях я всегда рекомендую взять паузу, выдохнуть, успокоиться, немного понаблюдать за ситуацией и не принимать сразу же жестких мер и категоричных решений.
Именно в этой стадии сейчас и находится героиня статьи: наблюдает за новой подругой своей дочери и оценивает изменения в ее характере и внешности: «грубые словечки уже проскакивают… культивирует в себе мальчишеские повадки… скоро перейдет на джинсы и растянутые свитера».
Радует, что героиня статьи пытается сохранить объективность и находит положительные черты в «неудобно» подруге своей дочери: необидчивая и веселая.
Можно разбирать чувства и эмоции героини, но сейчас хочется остановиться на том, что каждому человеку на протяжении его развития свойственны нормативные кризисы. И девочка как раз на пороге одного из них — это начало переходного возраста, когда ребенок пытается сломать устоявшуюся систему авторитетов и выстроить свою. Зачастую ситуация протекает по следующему сценарию: если у мам-пап хватает мудрости и выдержки, нормативный кризис ребенка проходит максимально нейтрально, и в дальнейшем с родителями выстраиваются доверительные отношения.
Если же родители пытаются явно контролировать и давить на своего ребенка, в ответ возможны яростные бунты с потерей доверия. Если нормативный возрастной кризис не прошел в свое время, он пройдет позже, причем, вероятно, с более дестабилизирующим для развития и психики ребенка событиями.