Анастасия Мельникова: «Хочу второго ребенка, но уже поздно»

«Даже если я когда-нибудь выйду замуж, мои приоритеты расставлены на всю жизнь: на первом месте всегда будет мой ребенок», – говорит в интервью «Антенне» Анастасия про дочку Машу. А недавно их отношения прошли испытание совместной работой: на экраны выходит фильм «Спасти Ленинград», в котором сыграли они обе.

Текст: Сергей Амроян·23 января 2019·

– Кто первым из вас оказался утвержден в проект?

Режиссер Алексей Козлов пришел ко мне: «Хочу, чтобы ты снялась в моей картине. Это не главная роль, но прошу сразу не отказываться. Я писал сценарий для тебя – мне нужно, чтобы ты сыграла маму главной героини». Открыла сценарий: «16 сентября 1941 года на берег Ладожского озера приводят курсантов Военно-медицинской академии, чтобы отправить их на барже». Я сразу заревела: «Лешенька, дальше читать не буду, согласна».

Фото
Андрей Федечко. Визаж: Екатерина Селезнева

А у Маши был урок музыки, она занималась на рояле. Леша: «Кто там играет?» Я: «Маша». Он: «Ей же два года». Я: «Когда я у тебя снималась, ей было два, а сейчас уже 15». И я попросила Алексея, чтобы он задействовал Машу в эпизоде. А на следующий день звонок: «Настя, дай Машу на главную роль!» Я: «Она маленькая – там огромная драматическая роль, через три-четыре года она справится, но не сейчас». Леша: «Я хожу уже сутки, и меня не отпускает лицо Маши». Я: «Хорошо, дочка придет на пробы, и ты убедишься, что ей еще рано». Он смотрел ее раз 10, потом сказал: «Никого больше пробовать не буду, сыграет Маша». Я: «Хорошо, но ты все проблемы берешь на себя, я обожаю дочь, но убеждена, что это ошибка». И я благодарна Алексею, что он настоял на своем. Всю работу Маши я не видела, но фрагменты были убедительны, она справилась. При всем сумасшествии я объективная мама.

После того как появился трейлер фильма, был за мной грешок – посмотрела комментарии. Читала про себя что-то негативное и расстраивалась, а потом поняла: кем бы я ни была, например поваром, все равно нашлись бы те, кто сказал бы, что вкусный винегрет у меня получился по блату. Горжусь своей мамой. Мне и в профессиональном, и человеческом плане до нее далеко.

Эта лента связана с невероятным количеством совпадений, с жизнью моей семьи. В начале блокады были подобные баржи, на них вывозили людей через Ладогу в Кабону. Мой папочка в мае 41-го поступил в Военно-медицинскую академию, а в сентябре их, курсантов ВМА и Артиллерийской академии, привезли на берег Ладожского озера, чтобы вывезти из Ленинграда. Он с моей бабушкой уже сел на баржу, но тут пришла телефонограмма о наступлении немцев. Папа сошел на берег, а с ним сбежала и бабушка, чтобы не оставлять сына одного. Как только баржа отошла, на их глазах в нее попала бомба из немецкого самолета, и судно пошло ко дну. В этот же день от берега отошла и баржа «752», о которой идет речь в фильме.

Есть еще совпадение – картину поначалу хотели снимать в Кабоне на берегу Ладоги, но потом работа началась в Новгородской области на озере Ильмень. А мой прадедушка с маминой стороны вырос именно там, но потом поехал в Петербург, окончил Военно-медицинскую академию и стал известным детским ортопедом.

«Не хотела, чтобы Маша увидела нелепую маму»

– Маша, ваша героиня Настя влюблена. Сложно было играть это чувство?

Было интересно. Такого у меня еще не происходило. Моя героиня старше меня всего на годик. В сценарии сказано: девочка настолько влюбилась, что сбежала из дома. И я это старалась сыграть.

– А как работалось с партнером Андреем Удаловым, внуком Андрея Миронова?

Прекрасно. Андрей – хороший веселый человек, с которым было интересно. Я привыкла, что всегда самая маленькая – в классе младшая… И мне это очень нравится.

– Настя, как чувствовали себя на площадке с дочкой?

Сходила с ума.

Знаю, что мама боялась за меня. И нельзя сказать, что никаких трудностей, сомнений не было. Какое-то время снимали под Новгородом, и я жила там, а мама работала в Питере. Каждый вечер мы созванивались и рассказывали, как прошел день. Говорила ей, что не все получается, надо было делать по-другому, но мама сказала: «Алексей Викторович – такой человек, что не отпустит никого с площадки, если ему не нравится результат». Советовалась с мамой, как заплакать, приходила к ней с текстом, просила поработать. Но она не соглашалась: «Я тебя люблю, но я актриса, а не педагог, доверься режиссеру».

Маша для меня все равно маленькая. Но в тот момент, когда мы с ней вышли на площадку, ни на секунду не вспомнила, что это моя дочь. Передо мной был собранный и профессиональный человечек, идеально выполнявший все указания режиссера. А мне было важно не провалить свою часть. Быть в кадре с собственным ребенком сложно. Если бы что-то у меня пошло не так, то Маша увидела бы «нелепую» маму.

Съемки проходили в огромной коммуналке, арендованной на месяц. Там было много пыли, стояла невероятная жара, все окна закупорены, потому что писался прямой звук. У меня плотный закрытый костюм. Моя героиня ведь женщина строгая, ее мужа арестовали, она стояла перед выбором: подписать или нет документ, что ее супруг – враг народа… Каждый раз не хотелось уходить со съемочной площадки. Мне было очень хорошо с группой, режиссером, оператором… А это счастье.

Когда у меня спрашивают определение слова «счастье», для меня это конкретные моменты жизни. Вот мамочка тяжело болела, и когда врач сказал, что опасность позади, – счастье. Когда я открыла глаза после родов и мама сказала: «Маша наша такая лохматая», я в первый раз взяла на руки дочь – счастье. Когда поступала в театральный и стояла внизу у огромной мраморной лестницы, а сверху зачитали мою фамилию – счастье. Вот сейчас доигрываю спектакль, люди встают, аплодируют. Думаю: «Как же так несправедливо получается, я получила такое удовольствие, готова сама платить, чтобы меня выпустили на сцену, а мне еще зарплату дадут!»

«Если бы не мама, я так бы и продолжила молотить все подряд»

– Вы ведь из потомственной династии врачей, родители поначалу были против театрального?

Они были уверены, что я провалюсь, а на следующий год поступлю на филфак, истфак или философский… Наш дом был всегда полон талантливыми людьми из разных сфер: юристы, артисты, экономисты, врачи. В детстве мне даже было страшно с ними общаться. Но, когда повзрослела, стало интересно. Родители никогда не говорили, что такое хорошо, а что – плохо. Но из поведения, поступков мы понимали, что такое нравственность, честь, что необходимо жить ради других. Точно так же у меня в доме были разнообразные талантливые люди, чтобы Маша росла в этой интересной атмосфере, впитывала ее.

– Машу вы не отговаривали от выбора актерской профессии?

Мне важно, чтобы она выросла порядочным, честным, добрым и образованным человеком. Совершенно все равно, какую профессию она выберет, главное – чтобы ей в ней было хорошо. Одно дело, когда она участвовала в «Ералаше», детских сказках... Другое – в «Спасти Ленинград». Было важно, чтобы она поняла сама, хочет ли заниматься этим всю жизнь. Маша – разумный ребенок, она мне сразу сказала: «Разрешишь после театрального получить второе образование?» Помнила, как я год сидела без работы, видела мои потухшие глаза. В прошлом году дочь окончила с красным дипломом музыкальную школу, сейчас готовится к ЕГЭ. Она слишком трудолюбива. Хочет – пусть идет в театральный. Может, через год-два поймет: это нее ее. Говорю, если такое произойдет, не бойся признать ошибку, иди дальше, поступай в другой институт, только не ставь себя в какие-то рамки.

Я ведь с детства была с мамой на съемках и в театре, потом училась в театральной студии. Но по-настоящему профессиональную атмосферу ощутила только во время работы над фильмом «Спасти Ленинград». Буду поступать в театральный РГИСИ на Моховой. Хочу и второе образование. Рассматривала разные варианты: и журналистику, и литературоведение, и востоковедение… А сегодня решила, что надо сначала получить первое, а потом уже подумать о втором. И вообще, может, девочка Маша так изменится, что ее заинтересует экономика или продюсирование.

– Настя, характер у дочери ваш?

Она не в меня. Когда ей было неполных три годика, только заговорила, я приехала на дачу после смены еле живая, она подбегает: «Мамочка, пойдем гулять». Я: «Котеночек, чашку чая выпью, выдохну, и пойдем». А она собирается уходить. Я ей: «Мама ведь не разрешила тебе идти одной». Тогда Маша подошла ко мне, посмотрела прямо в глаза и, не отрывая взгляда, сказала: «Я тебя очень люблю, но запомни: я кот, который гуляет сам по себе». И пошла в сад. Я дала ребенку полную свободу, тихонько вышла следом и залегла под кустом. Маша не пошла ни к качелям, ни к колодцу, ни к воротам – туда мы ей не разрешаем, играла лишь в тех местах, где можно. Тогда дочь впервые осознанно сделала так, как считала нужным. Эта черта мне в ней нравится.

– Сейчас Маше уже 16 лет...

Да, но я все еще боюсь, что она одна ходит по улице: сегодня страшный мир. Она спрашивает: «Ты когда-нибудь будешь меня отпускать?» Я: «Конечно, котик, я же не смогу тебя в институт провожать и встречать. Просто иногда, когда задержишься, встречу на машине, чтобы тебе усталой не идти». Вот недавно после спектакля в учебном театре института говорю: «Давай не будем вызывать такси, пройдемся. Хочу, чтобы ты со мной в первый раз прошла этот путь, потому что, даст Бог, с 1 сентября ты четыре года будешь ходить этой дорогой». А на днях Маша говорит: «Мне нужно в Дом книги, можно пойду одна?» Я собрала всю волю в кулак: «Конечно, только умоляю: мобильный держи при себе».

– Говорили вам, что балуете дочь чрезмерной любовью?

Постоянно. Я против наказаний детей, всегда надо договариваться. И к каждому нужен свой подход. Я слишком хорошо чувствую Машу: если с ней что-то не то, замечу по выражению глаз, движениям, походке… Нужно очень любить своего ребенка, тогда ты будешь его понимать и, поверьте, не избалуешь.

У меня было самое счастливое детство. С трех лет учила английский, занималась хореографией, верховой ездой, ходила в музыкальную школу, на лепку, рисование, вокал, плавание, теннис… Мама – настоящая волшебница! Помню, когда мне было пять лет, у меня появилась пони – своя белая лошадка, как у принцессы. Это был настоящий праздник. К сожалению, сейчас на верховую езду почти не остается времени. Смотрю сейчас детские фотографии, мы с сестрой на них – такие два смешных пончика в балетных пачках. Если бы не мама, я так бы и продолжила молотить все подряд. Лежит на столе сладкое, значит, надо съесть. Мама объясняла, что лишние килограммы вредят здоровью... В театральной студии у нас много поддержек на занятиях по хореографии. Вот сижу и думаю: не берут меня на поддержки… Наверное, неспроста. И сказала себе: «Хочешь, чтобы тебя кружили на ручках, перестань есть тортики». С этого и пошло. А вместо гимнастики танцую «Цыганочку».

«Отвозил меня в роддом Нилов, а встречал Селин»

– Настя, у вас около 40 ролей, но «Улицы разбитых фонарей» стали судьбоносными.

Да, только благодаря этой истории состоялась вся моя творческая жизнь. Меня заметили после «Фонарей» и стали приглашать в фильмы, я начала работать в театре, сниматься в рекламе, благодаря которой купила квартиру и сделала в ней ремонт… Где-то в третьем сезоне «Фонарей» снималась с Машей, которая тогда была в животе.

– Вспомните появление Маши на свет.

24 июля открываю глаза, и у меня на руках 2 с половиной килограмма счастья. Маша родилась немного раньше срока, и я волновалась. Безумное количество книг прочла о воспитании детей, но смотрю на маму: «А как ее растить, что делать?» И мама сказала гениальную фразу: «Ты люби ее, а дальше сердце подскажет». Отвозил меня в роддом Нилов, а встречал Селин (коллеги по проекту «Улицы разбитых фонарей». – Прим. «Антенны»). И по сегодняшний день не могу себе представить Машкин день рождения без этих людей и их очаровательных детей.

– А думали о том, что Маша может прийти с молодым человеком, а он вам не нравится?

Готовлюсь к этому, чтобы не показать вида. У меня уже приготовлено много английских булавок, чтобы пристегнуть себя к матрасу и дать свободу дочери, избавить от ценных указаний. Так что, если захочу что-то сказать, знаю, куда надо срочно бежать. Помню, Маша впервые пошла погулять с мальчиком, я знала его, родителей, но тяжело было отпускать. Сейчас уже готова. И, честно, если парень не понравится, промолчу. Пока моя девочка счастлива, буду молчать. Был у нее друг, который часто приходил к нам. С моря она привезла ему сувенир. И вдруг входит в комнату и начинает распечатывать коробку. Спрашиваю: «Почему ты не подарила?» Она: «Он дурак». Я: «Почему?» Она: «Вот поняла только что. А ты что, нет?» Я: «Сразу». Маша: «А почему мне не сказала?» Я: «Ты не спрашивала».

…Молодые должны жить отдельно, поэтому купила однокомнатную квартиру Маше в соседнем доме. Дочь спрашивает: «Когда смогу в нее переехать?» Я: «Исполнится 18 лет, захочешь жить отдельно и переедешь. Нужна моя помощь – приду. Сумки с продуктами всегда принесу». «А ты бы хотела, чтобы я уехала?» Я: «Считаю, девочка должна жить либо с родителями, либо с мужем, а одной, мне кажется, неприлично. Но это твоя жизнь». Права я или нет, в любом случае решать будет один человек – Маша.

Мама всегда просит говорить правду. Если ее избранник мне не понравится, то, наверное, скажу. Хотя уверена, что если этот человек будет симпатичен маме, то мне – априори. В любом случае это жизнь мамы. А мне бы хотелось, чтобы она всегда была счастлива и здорова.

«Развод в моей семье считался позором»

– Настя, дочь скоро устроит свою жизнь. А вы свою собираетесь?

Не уверена, что, пока Маша была маленькая, ей было бы комфортно с мужчиной, которого я люблю. Каким бы он ни был потрясающим, но это ведь Машин дом, построенный для нее. И мне кажется, что нормальный мужчина никогда не переедет в дом, созданный для двух девочек. А если, дай Бог, я когда-нибудь выйду замуж, то в независимости от того, живу я с Машей или без нее, мои приоритеты расставлены на всю жизнь: на первом месте всегда будет мой ребенок. Дочь не просила меня дарить ей жизнь, это было мое решение, и я ей должна. Делаю все, чтобы обеспечить свою старость, чтобы не быть обузой. Купила помещение, когда будет возможность, отремонтирую его, чтобы сдавать, если не будет работы. Мечтаю внуков и правнуков развозить по всем кружкам – английский, фехтование, плавание… Чтобы у Маши было время для съемок и игры на сцене.

Мне часто говорят, что мы с мамой две подружки. Нет, мы друзья. С подружками чуть другие отношения. В слове «друг» больше глубины. Мама – мой друг, а я мамин, и мы можем посоветоваться на абсолютно любые темы. Я ничего не боюсь сказать ей, опасаясь, что она меня неправильно поймет. Абсолютное взаимопонимание, доверие и ощущение, что тебя никогда не бросят. Мы всегда будем друг у друга! Но понимаю, что появится своя семья и столько времени, как сейчас, проводить мы не сможем. У мамы много людей, которые ее любят, она не будет одна. Но мне бы очень хотелось, чтобы она была счастлива. Хотя несколько лет назад я ревновала ее – она ведь только моя. Наш дом – наша крепость, и не надо нам никого, считала я тогда. Сегодня мне стыдно за это, но в то время я не понимала – ведь всю жизнь жила с мамой вдвоем.

– Настя, вы никогда не называли имя отца дочери…

Не считаю возможным об этом говорить – настолько оберегаю личное пространство Маши, что хочу защитить и его личное пространство. Кроме него все знают три человека – моя мама, дочь и я. Когда-то она попросила: «Поехали к нему». Я была не против, но предупредила: «Малыш, у тебя есть волшебный удивительный образ отца, но он может повести себя не так, как ты ожидаешь… Если ты сейчас не поедешь, то останешься жить в своей сказке и не разочаруешься». И Маша согласилась со мной. Может, я сделала ошибку.

– Ваши родители всю жизнь прожили вместе, а вы венчались, но развелись…

Развод в моей семье всегда считался позором. Я выходила замуж один раз и навсегда, венчалась. Скажу кощунственную вещь, но я невероятно благодарна мужу, что через 10 лет брака он ушел. Я бы не бросила его никогда, не решилась на это. И, может, стала бы несчастным человеком, потому что не состоялась бы в профессии. А так и у мужа сложилось все удачно, и у меня. Вот Маша сказала: «Скоро вырасту, начнется новая жизнь, не хочу, чтобы ты осталась одна». Но я внутренне чувствую, что она еще не готова к этому. Боюсь, что буду постоянно ощущать себя дома не свободно, как сейчас, а чувствовать, что в чем-то ущемила права своего детеныша. Допускаю, что когда поступит в институт, начнет сниматься, то все изменится. Всему свое время. Пусть все произойдет не искусственно, а органично. Я мечтала еще о втором ребенке, но сейчас, даже если выйду замуж, поздно. Знаю, что медицина способна на чудеса, но не буду. Я верующий человек. У меня дочь-чудо. Может, Бог сам пошлет мне еще и второе чудо.

Блицопрос

Анастасия Мельникова

— Чем дочь похожа на вас?

— Нравственностью и принципиальностью.

— Дочь для вас?

— Все.

— Что надо сделать, чтобы вы рассердились на Машу?

— Это невозможно.

— Ваше фирменное блюдо?

— Пироги с разнообразной начинкой на тонюсеньком бездрожжевом тесте.

— Ваш любимый праздник?

— Пасха и Рождество.

Мария Мельникова

— Чем ты похожа на маму?

— Любовью к жизни.

— Кто для тебя мама?

— Самый родной, дорогой, лучший человек на свете.

— Что надо сделать, чтобы рассердить маму?

— Не знаю, не пробовала.

— Твое фирменное блюдо?

— Всевозможные превращения нормальной человеческой еды в диетическую.

— Твой любимый праздник?

— Рождество и Пасха.

Досье

Анастасия Мельникова

Родилась: 19 сентября в Ленинграде в семье потомственных врачей.

Образование: в 1990 году окончила актерский факультет ЛГИТМиКа (РГИСИ).

Карьера: с 1993 года работает в Театре имени В. Ф. Комиссаржевской в Санкт-Петербурге. Сыграла более чем в 40 фильмах и сериалах: «Улицы разбитых фонарей», «Идиот», «Гений», «Год собаки», «Литейный», «12 месяцев. Новая сказка» и других.

Семейное положение: была замужем за Вячеславом Тельновым. Дочь Мария, 16 лет.

Мария Мельникова

Родилась: 24 июля 2002 года в Санкт-Петербурге.

Образование: учится в 11-м классе.

Карьера: в 7-м классе сыграла в спектакле «По дороге жизни» в Театре на Литейном, снималась в «Ералаше», в сериале «Литейный», сыграла главную роль в картине «Спасти Ленинград».