Мария Шукшина: «Я научилась прощать, это так окрыляет»

Почему же, люблю. И с большим удовольствием пересматриваю фильмы Леонида Гайдая – непревзойденного мастера этого жанра. Таких фильмов, к сожалению, мало, хотя в прошлом году сыграла в картине «Муж по вызову», снятой в комедийном ключе, и мне понравилось. А еще был «Каминный гость» в дуэте с замечательным Андреем Федорцовым. Тоже, на мой взгляд, смешно и симпатично получилось.

Конечно, и своих детей до сих пор продолжаю разыгрывать, как это делали со мной родители. Раздавался звонок в квартиру, мы с сестрой Ольгой бежали по коридору, открывали дверь, а там никого. «Это, наверное, Дед Мороз приходил и оставил подарок под елкой», – говорили нам. И после этих слов мы мигом – за своими подарками.

Помню красивый белоснежный торт-мороженое, потрясающий на вкус, который раньше очень трудно было купить, а сейчас таких просто нет. Он у нас появлялся раз в год на праздник. С каким трепетом открывали мы с сестрой Ольгой квадратную коробку… Нам в этот день разрешали смотреть телевизор, обычно это запрещалось. На экране поздней ночью (часа в два) после «Новогоднего огонька» показывали «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». А там иностранные исполнители, которые резко отличались от наших артистов раскованностью, красивыми прическами и нарядами. Это был фейерверк удовольствий.

— И мы тоже. Крестили меня тайно в пять лет. Из всей семьи глубоко верующей была бабушка (мамина мама), она каждый день посещала храм, молитвы в тетрадки записывала – духовных книг тогда не было. Читала исписанные листочки, плакала, я тогда не понимала, что она делает, потом уже осознала. Но сегодня я человек глубоко верующий, для меня Рождество – главный праздник. В ночь с 6 на 7 января я обязательно в церкви – одна или с детьми. На Новый год – в рождественский пост – лишь рыбу позволяю себе, все вокруг уже привыкли. А уже 7 января на столе и гусь, и утка, и оливье… Делаю все, что готовили нам в детстве, кроме молочного поросенка.

Да. После нее я не проснулась знаменитой. В 90-е в кино был застой. Но с 2000 года я снималась практически бесперебойно. Стараюсь строго отбирать роли, но в безденежные годы (2008 и 2015) приходилось соглашаться на то, что снимали, просто не было выбора. К счастью, таких работ на моей памяти две. А английский меня здорово выручает в профессии. Вот скоро начнутся съемки 8-серийного британского фильма «MmcMafia» («Макмафия») компании BBC, буду играть одну из главных ролей, и партнер там у меня замечательный Леша Серебряков, у нас с ним по сюжету семья русских эмигрантов. А нашего сына играет Джеймс Нортон (известен по роли Андрея Болконского в мини-сериале BBC «Война и мир». — Прим. «Антенны»). К слову, я туда и маму пристроила.

Рядом мама, папа, сестра. Когда снималась в «Печках-лавочках», мне было уже около четырех. Помню темный павильон с освещенной декорацией дома, таким светлым пятном в огромном темном пространстве. Я залезала в этот домик с кроватью, на которой скакала, и боялась одна даже выходить из своей светлой точки в эту страшную ночь. Когда не стало папы, мне было семь лет. К сожалению, воспоминаний не так много. Врезалась одна картинка. Папа уезжал на съемку своего последнего фильма «Они сражались за родину», откуда уже не вернулся. Так получилось, что я последняя его провожала. Мы шли по двору, и мне было как-то очень грустно и тяжело. Когда попрощались, я побежала играть, а потом вдруг обернулась и увидела, что папа стоял и смотрел на меня. А на глазах у него были слезы, может, тоже что-то чувствовал (актриса расплакалась. — Прим. «Антенны»). Тяжело об этом говорить…