История этого дома с самого начала была полна противоречий. Высотка на Котельнической набережной не должна была быть высоткой. Точнее, весь ансамбль зданий архитектора Дмитрия Чечулина должен был сохранить исторический ансамбль Швивой горки. Но получилось, что дом практически полностью закрыл вид на древние соборы, хотя сам Чечулин утверждал об обратном.
Жильцам, впервые заселившимся сюда еще в 1953 году, такая мелочь в сравнении с роскошью, пугающей даже известных советских людей, казалась незначительной. Здание снаружи и внутри очень отличалось от привычных советских зданий. Впечатление производили не только полностью меблированные квартиры площадью свыше 100 квадратных метров, но даже подъезды: мозаика с советскими детьми-ангелами, мрамор, хрустальные люстры, лепнина. Подъезды и правда больше были похожи на станцию метро, чем на подъезд. А еще огромная башня, куда не пускали никого ни тогда, ни сейчас. Некоторые даже шутили, что это «тайный штаб Сталина», хотя вероятно, в этом сооружении высотой с пятиэтажный дом находятся лишь коммуникации.
Но еще больше тайн, чем башня, хранили квартиры жильцов. В доме на Котельнической набережной квадратные метры получали артисты номер один в Советском Союзе — актеры, режиссеры. Для писателей, которых оценивали, кстати, разрядом ниже, был другой дом, гораздо скромнее. Несмотря на роскошное убранство квартир самого дорогого и огромного по площади дома, жизнь в здании на Котельнической не принесла большинству из жильцов счастья. Этот дом называют «дом разбитых сердец», «дом одиноких старух».
Фаина Раневская, Людмила Зыкина, советская дрессировщица Ирина Бугримова так и не смогли здесь построить счастливую семейную жизнь. Раневская никогда не была замужем. Единственным ее сожителем был только верный беспородный пес. Квартиру здесь актриса получила случайно. Когда Раневская проживала еще в коммуналке, ее пытались завербовать сотрудники КГБ, но актриса схитрила — сказала, что разговаривает по ночам и выдаст все секреты соседям. Ей выдали ордер на метры в здании на Котельнической и повторили предложение.
Тогда она включила весь свой актерский талант и несколько ночей кряду разговаривала в своей квартире так громко, что соседи на нее пожаловались. С предложением писать доносы к ней больше не обращались. Ее первая квартира находилась на втором этаже над булочной и кинотеатром. Раневская шутила, что живет «над хлебом и зрелищами». Устав слушать, как в магазине ежедневно гремят поддонами, она попросила другую квартиру — ей пошли навстречу.
Людмила Зыкина тоже жила здесь одна, не считая помощницы по хозяйству. Несмотря на то что она объездила весь мир, за ней ухаживали самые влиятельные и достойные мужчины, певица никогда не была замужем, не родила детей и все время говорила: «Зачем мне такая большая квартира?»
Однажды Зыкина сказала помощнице, что эти квадратные метры должны достаться народу после ее смерти, потому что на народные деньги жилье и построено. Этого не произошло.
Ирина Бургимова тоже не была здесь счастлива. В интервью она жаловалась на то, что дом, прекрасный с фасада, на самом деле не очень-то удобен для самих жильцов — зимой здесь холодно, постоянный ремонт труб. Об этом, кстати, говорили и другие жильцы. Инфраструктура дома оказалась непродуманной — в квартирах такой сквозняк, что балконные двери от удара могут разбиваться, здесь странная звукоизоляция — не слышно, что происходит в соседних комнатах, но слышно, что этажом ниже. В этот дом не пропускали посторонних, на входе сидела консьержка, поставленная свыше. Тем более еще странным кажется ограбление Бугримовой, когда в дом пропустили двух мужчин с елкой, — многие до сих пор считают это провокацией, чтобы вышел скандал и народ узнал, что у артистки цирка есть, точнее были, драгоценности.
Балерина Галина Уланова долгие годы жила здесь уединенно. Ее называли «великой немой», она не любила общаться и никого к себе не подпускала, даже несмотря на свою полную несамостоятельность в быту, — не могла даже яичницу себе пожарить или вызвать слесаря. Она была замужем, но оставалась одинока. Детей у Улановой не было, она считала: дети и карьера несовместимы. Единственный близкий ей человек появился в жизни неожиданно. У нее брала интервью журналист Татьяна Агафонова. Эта встреча перевернула жизнь обеих. На следующий день после интервью Агафонова уволилась, бросила блестящую карьеру и переехала к Улановой. Об их отношениях ходили разные слухи, но близкие уверены, это были отношения как между матерью и дочерью. Татьяна была на 20 лет моложе подруги, но умерла раньше. Умерла быстро, после тяжелой онкологической операции. Это стало ударом для Улановой. После смерти Агафоновой она попала в психиатрическую клинику, где провела год. Вернувшись домой, поставила потрет Тани на телевизор и каждый день разговаривала с подругой.
Несчастной оказалась жизнь в доме и для другой советской дивы, Лидии Смирновой. Она похоронила двух самых дорогих ей мужчин — мужа и человека, которого она любила 35 лет своей жизни. У обоих был рак. Обоим врачи давали пару лет, но благодаря Смирновой, ее поискам лекарств, врачей они прожили еще долгие годы после диагноза.
В одиночестве при живой жене в этом доме умер советский кинорежиссер, оператор Роман Кармен. Со своей камерой он прошел всю войну, был в самых горячих точках, Чили, Вьетнаме. Последняя его жена Майя оставила его, он уехал с другим мужчиной, писателем Василием Аксеновым, в Крым. Кармен писал жене, просил «остаться с ним до конца», он знал, что уходит. Она приехала только на следующий день после его смерти.
Об этом доме ходит много легенд. Говорят, что здание строили зэки, чтобы никто не узнал тайн дома на Котельнической, якобы планировалось подвести тайный тоннель сюда от Кремля. Еще говорят, что прорабы боялись подниматься выше пятого этажа, якобы потому, что их могут сбросить уголовники, поэтому качественно отстроены только первые пять этажей.